Неизбежность, ты моя мать,
Кровоточишь семенами кислой похоти
На бугры кровоточащей корки.
Во всю эту святую пыль
Я вернусь,
Окутанный пламенем.
Мир — это лёд,
Но я — искра,
Которая может зажечь твой мир,
Я могу согреть тебя
Или сжечь тебя.
Они привязали меня к сетчатому забору
И из били меня-- Я был беззащитен.
Я всегда знал, что умру...
Я всегда знал, что умру...
Я всегда знал...
Невозможность, ты мой отец,
Отращиваешь конечности со странными пропорциями,
Поёшь псалмы всех времён и народов,
Говоришь неоспоримую правду,
Но нечестную,
Потому что в ней нельзя найти отличие.
Мир тёмен,
Но я — искра,
Которая освещает путь.
Я могу спасти тебя
Или проклясть твою душу.
Они привязали меня к сетчатому забору
И из били меня-- Я был беззащитен.
Я всегда знал, что умру...
Я всегда знал, что умру...
Я всегда знал...
Непрактичность, ты мой брат,
Поднимаешь флаги, чтобы остаться в армии,
Вооружаешь бандитов, которые хотят мне навредить,
Подчиняешься Весне, чтобы смотреть, как умрёт Зима
И заберёт меня с собой.
(потому что . . .)
Мир — это я,
И я — это тьма,
Тут нет жизни
И нет искры.
Ты убил меня,
Всё, чем я был,
Теперь я ничто,
Ты такой же, как они.
Мир — это я,
И я — это тьма,
Тут нет жизни
И нет искры.
Ты убил меня,
Всё, чем я был,
Теперь я ничто,
Ты такой же, как они.
Птицы кровоточат сверху вниз,
Их перья застывают и формируют мою корону,
И, хоть я и стою здесь, распятый,
Я не великомученик,
Я не перерожусь.
И, честно, я рад этому,
Я могу принять это за комплимент.
И, честно, я рад этому,
Я могу принять это за комплимент.
И, честно, я рад этому,
Я могу принять это за комплимент.
Они привязали меня к сетчатому забору
И из били меня-- Я был беззащитен.
Я всегда знал, что умру... (убей меня сейчас)
Я всегда знал, что умру в снегу. (сделай это медленно)
Я всегда знал, что умру в снегу. (в снегу)
