[Madeleine Hyland]
There's a second wind coming
As we lie here in our bed
It rattles the bones of our fathers
Carries whispers from the dead
And you, you light a candle
And I make sure the bairns are fed
You turn the telly on
To drown out your fear
You make the bed up silent on the floor
So no one will hear us
You try so loud to love me
I cannot seem to hear
[Madeleine Hyland & Joey Batey]
'Cause you, you touch ('Cause you, you touch)
My skin peels off like paint (My pain)
But beneath all of our panting (All our)
There's this noise I cannot shake
(Panting shame)
Can't you hear that scratching?
There's something at the door
But the wind has picked us up now
We're hanging in the air
And as you grip me like an animal
That you're about to spear
"Be good to me," I whisper
And you say, "What?"
And I said, "Nothing dear’
[Madeleine Hyland]
Can't you hear it?
It can hear you
It wants me to
Throw the plate at the wall
I'm the paper cut that kills you
I'm the priest that you ignored
I'm the touch you crave,
I'm the plans that you made
But fuck all your plans I'm bored
And can't you hear that scratching?
I ask your eyes
I've got knuckle burn
From typing all these lines into your chest
And as the belt from your buckle is tightening
I make shipwrecks out of my dress
And the door below it splinters
And the creature creeps inside
[Madeleine Hyland & both]
And we fall into each other
The scratching grows so loud
Because that unwanted animal
Wants nothing more than to get out
And I scream, "What’s the time Mr Wolf?"
But you, you're blind, you bleat, you bare your claws
And you rip my ribcage open
And devour what's truly yours
And our screaming joins in unison
I cry out to the lord
'Cause if we join our hands in prayer enough
To God I imagine
It all starts to sound like applause
[Madeleine Hyland & Joey Batey]
Can't you hear it?
It can hear you
It wants me to…
And these plates they smash like waves
(Place your hand in mine)
And on the wind it howls (How long can this last?)
But that second wind is coming, love,
It's coming for all we own
And on the creature scratches, it doesn't know how to get out
(Let me out)
And you, you follow philosophies
But me, I laugh I choke
"Well hello, my hollow Holofernes"
I wink but you don't get the joke
"Hold the hand of the god-child," they said
"As he falls from the sky"
"Be good to me," I beg of him
"Be good to me," I beg of him
Be good, be good, be good, be good, be good, be good, be good
And he replies
("No no, not I")
|
[Мэделин Хайленд]
Грядёт второй ветер,
пока мы лежим в постели.
Он гремит костями наших отцов,
несёт шёпот мёртвых,
и ты, ты зажигаешь свечу,
а я проверяю, сыты ли дети.
Ты включаешь телевизор,
чтобы потопить свой страх.
Ты тихо устраиваешь постель на полу,
чтобы никто не услышал нас.
Ты так громко пытаешься любить меня,
что я этого не слышу.
[Мэделин Хайленд & Джоуи Бейти]
Ведь ты, твоё прикосновение (Ведь ты, твоё прикосновение).
Моя кожа слезает, как краска (Моя боль),
но за нашим тяжёлым дыханием (Всем нашим)
звучит шум, который я не могу стряхнуть.
(Задыхающийся стыд)
Разве ты не слышишь это царапание?
Что-то стоит за дверью.
Но теперь ветер поднял нас,
мы висим в воздухе1,
пока ты хватаешь меня, как животное,
которое готовишься заколоть.
«Будь добр ко мне», шепчу я,
и ты говоришь «Что?»,
и я сказала: «Ничего, дорогой».
[Мэделин Хайленд]
Ты не слышишь его?
Оно тебя слышит.
Оно хочет, чтобы я
кинула тарелку в стену.
Я — бумажный порез, который убивает тебя.
Я священник, которого ты проигнорировал.
Я касание, которого ты жаждешь.
Я — задуманные тобой планы,
но н***й твои планы, мне скучно!
А ты правда не слышишь это царапание?
Я спрашиваю у твоих глаз.
Я обожгла костяшки,
впечатывая все эти строки в твою грудь.
И пока твой ремень туже затягивается в пряжке,
я превращаю своё платье в кораблекрушение.
Дверь под нами оставляет занозы,
и внутрь вползает существо.
[Мэделин Хайленд и вдвоём]
Мы проваливаемся друг в друга.
Царапание становится очень громким,
потому что это непрошенное животное
ничего не хочет, кроме как выбраться на волю.
И я кричу: «Который час, господин Волк?»
Но ты, ты слеп, ты блеешь, ты обнажаешь когти
и раскрываешь мою грудную клетку,
и пожираешь то, что по-настоящему твоё,
и наши крики сливаются в унисон.
Я взываю к господу,
ведь если мы крепко соединим наши руки в молитве
к Богу, мне думается,
что это станет звучать как аплодисменты.
[Мэделин Хайленд & Джоуи Бейти]
Ты не слышишь его?
Оно тебя слышит.
Оно хочет, чтобы я...
И тарелки разбиваются, будто волны.
(Вложи свою руку в мою)
И на ветру оно завывает (Сколько это может длиться?),
но грядёт второй ветёр, любимый,
идёт за всем, что мы имеем.
А существо продолжает царапать, не зная, как выбраться.
(Выпусти меня)
И ты, ты следуешь философиям,
но я, я смеюсь, я задыхаюсь:
«Ну привет, мой пустой Олоферн2»
Я подмигиваю, но ты не понимаешь шутку.
«Держи божье дитя за руку», говорили они,
«когда оно падает с небес».
«Будь ко мне добр», молю я его.
«Будь ко мне добр», молю я его.
Будь добр, будь добр, будь добр, будь добр, будь добр,
и он отвечает
(«Нет-нет, не я»)
|
