Barbara - Göttingen

Bien sûr ce n’est pas la Seine
Ce n’est pas le Bois de Vincennes
Mais c’est bien joli tout de même
A Göttingen, à Göttingen
Pas de quais et pas de rengaines
Qui se lamentent et qui se traînent
Mais l’amour y fleurit quant même
A Göttingen, à Göttingen

Ils savent mieux que nous je pense
L’histoire de nos rois de France
Herman, Peter, Elga et Hans
A Göttingen
Et que personne ne s’offense
Mais les contes de notre enfance
“Il était une fois” commencent
A Göttingen.

Bien sûr nous nous avons la Seine
Et puis notre Bois de Vincennes
Mais Dieu que les roses sont belles
A Göttingen, à Göttingen
Nous, nous avons nos matins blêmes
Et l’aube grise de Verlaine
Eux c’est la mélancolie même
A Göttingen, à Göttingen.

Quand ils ne savent rien nous dire
Ils restent là à nous sourire
Mais nous les comprenons quand même
Les enfants blonds de Göttingen
Et tant pis pour ceux qui s’étonnent
Et que les autres me pardonnent
Mais les enfants ce sont les mêmes
A Paris ou à Göttingen
Faites que jamais ne revienne
Le temps du sang et de la haine
Car il y a des gens que j’aime
A Göttingen, à Göttingen.

Et lorsque sonnerait l’alarme
S’il fallait reprendre les armes
Mon coeur verserait une larme
Pour Göttingen, pour Göttingen.

Конечно, здесь течёт не Сена,
И этот лес — не лес Венсенна,
Но дорогие взору сцены
Мне дарит город Гёттинген.
Пусть не согреться нам с тобою
Парижской песенкой простою,
Однако нежною любовью
Благоухает Гёттинген.

Им лучше нас знакомы лики
Французских королей великих,
Их знают Герман, Эльга, Питер
И... Гёттинген.
И никуда уже не деться...
Ведь сказки из любого детства
Берут начало здесь, из сердца...
О, Гёттинген!

А там, в Париже — наша Сена,
Шумит листвою лес Венсенна...
Но, Господи, как совершенны
Здесь твои розы, Гёттинген.
А мы — в рассветах наших бледных
И с серою зарёй Верлена...
Но грусть здесь также неизменна —
О Гёттинген, о Гёттинген!

Когда нет слов — так может статься —
Им остаётся улыбаться.
Мне и без слов понятно братство
Твоих мальчишек, Гёттинген.
Пусть кто-то не поймёт, ну что же!
Ведь боль прошедшего тревожит.
Но дети... Все они похожи —
Париж ли, Гёттинген...
Молю, чтоб не вернулись снова
Та ненависть, и кровь, и злоба...
И я Любовь свою готова
Отдать тебе, мой Гёттинген.

Но если всё же гром орудий
Внезапно этот мир разбудит,
Я знаю, мое сердце будет
Ронять слезу за Гёттинген!

Конечно, не течет там Сена,
Там нет Булони и Венсена,
Но всё равно красив безмерно
Старинный город Гёттинген.
Здесь на вокзалах не рыдают
И песни душу не терзают,
Но всё ж любовь тут расцветает…
О сладкий плен, о Гёттинген!

А память Хельги или Фрица
Не даст истории забыться:
Французских королей, мне мнится,
Знают подчас получше нас.
Здесь обрели объем и краски
Родные всем нам с детства сказки –
Такие подарил подсказки
Нам Гёттинген.

Конечно, нам милее Сена,
Леса Булони и Венсена,
Но дивны розы Гёттингена,
И им веков не страшен тлен.
У нас есть бледные рассветы,
Верлен, в печаль свою одетый,
Но грусть сама – конечно, это
Ты, Гёттинген!

Улыбкой нас встречают дети,
Они молчат, но взгляд их светел.
Без слов понятен всем на свете
Язык детей.
Поймут все поздно или рано,
Хотя иным оно и странно:
Различий в детях нет ни грамма,
Будь то Париж иль Гёттинген.
О, пусть к нам не вернется время,
Что примет ненависти бремя,
Ведь мной любимо это племя,
Что населяет Гёттинген.

А грянет колокол набатный
И будут звать на подвиг ратный,
Заплàчу я: мне непонятно,
Зачем стрелять нам в Гёттинген.
…Вернусь, вернусь я непременно
В прекрасный город Гёттинген.