В период, когда я составлял «Окончательное дело»
оно было из самых трудных,
я ел только в дни, когда Ада была на смене в ресторане,
я вставал после обеда в шесть,
начинал что-то вроде вынужденного Рамадана,
никакой еды средь бела дня!
С помощью друга,
я нанялся на два вечера
в шикарный ресторан на холмах
вокруг Болоньи: « Ночной кабачок».
Я приходил перед вечером,
представлялся и спрашивал:
«Могу ли я сейчас поужинать?
Завтрашний ужин
мне принадлежит по праву?»
Сел,
время от времени
сосредотачиваясь на отражении
моего лица в витражах
я действительно должен был испугаться,
щёки синюшные,
злой смех, что появился на моём лице,
«Окончательное дело»,
я всегда считал это красивым названием